Мнение автора может не совпадать с его точкой зрения
Автор: Lesta~X
По заявке Prosto_YA! "Когда твоя девушка больна..."
У Кати в комнате почему-то всегда было очень душно: она запирала двери, окна, и свет еле-еле пробивался сквозь плотные занавески. Инна в замешательстве повертела в руках ярко-оранжевый апельсин — как будто не могла принести больной подруге что-то менее банальное, в самом-то деле. Она неловко заправила прядь волос за ухо; откашлявшись, отчего-то очень смущенно спросила:
— Ну, и как ты?
Катя улыбнулась — как всегда открыто, сверкнув белыми зубами. Она приподнялась на локте, и кружевной ворот ночной рубашки чуть съехал вниз, открывая белое гладкое плечо.
— Нормально. А вообще, конечно, очень глупо было заболеть в середине мая, м-да.
Катя всегда говорила немного виновато, всегда как будто оправдывалась; порою Инну это раздражало, горячо и почти беспричинно, но обычно большие катины глаза — с поволокой вины — выглядели безумно трогательно. Инна против воли улыбнулась.
— Да ладно. В самом-то деле, не выпускной же. Экзамены ты сдашь, я уверена.
Катя печально вздохнула — мол, тебе-то легко говорить. Она неожиданно резко дернула занавеску на окне, и слишком яркий свет хлынул в комнату. Лучи заиграли в катиных светлых волосах; Инна улыбнулась уголком рта. Подруга была очень красива, но при этом — трогательна и невинна, как фея. Ее наивность порою почти бесила, а Инна была не по годам цинична — во всяком случае, она сама так считала.
Катя потянулась, и рубашка обтянула упругую грудь с по-девичьи вздернутыми острыми сосками; казалось, жара сконцентрировалась вокруг ее разворошенной кровати. Инна тряхнула короткими волосами, на мгновение зажмурилась. Ей было странно горячо, и неожиданно сладко тянуло внизу живота. Она знала, что это такое и как это бывает, но совершенно не представляла, что могло быть причиной всего этого. Ну не на Катя же, правда? Не легкая, такая чистая в своей наивности Катя, которая в свои почти шестнадцать лет никогда не целовалась с мальчиками и даже думать не смела о сексе.
Инна, конечно, тоже никогда не целовалась, но ей-то и не светило, в общем. Она была слишком высокой и худой; короткие темные волосы по-мальчишечьи обрамляли острое лицо, и весь класс звал ее дылдой. Просто удивительно, как она могла подружиться с красавицей-Катей.
Инна вздрогнула, когда голос подруги прозвучал у нее почти над ухом:
— Эй, Иннка, ты чего? Тебе плохо?
Катина рука лежала у нее на плече, да и сама Катя была близко-близко — так, что тепло ее тела ощущалось сквозь тонкую рубашку. Полосы на цветных обоях плясали и поминутно превращались то в кривые, то в ломанные линии. Инна как во сне обняла Катю за талию, притянула ближе.
— Да что ты, все в порядке… Все в порядке… — она шептала, закрыв глаза, а под веками у нее взрывались фейерверки.
Катя прижалась в ответ, обеспокоенно мазнув Инну прохладными, чуть влажными губами по лбу — нет ли температуры.
— Может, это я тебя заразила, а? Инн?.. Инна!
Глаза Кати были взволнованными, большими и снова очень виноватыми; ее губы чуть приоткрылись в тревожном возгласе. Инна чувствовала худую катину спину под своей ладонью, чувствовала ее грудь, чувствовала губы, которые как-то оказались уже на щеке — и не могла даже двинуться с места.
«Да что же это?..» — промелькнуло в голове, а потом Инна быстро, неумело и жарко поцеловала свою лучшую подругу. Чтобы через секунда ощутить бешеные удары собственного сердца и лихорадочно думать: «Бежать, бежать, бежать отсюда, бежать…».
А Катя только неумело прижималась губами к губам и, отстранившись на мгновение, шептала: «Заболеешь, Инна, заболеешь, как я».
Инне совершенно невпопад подумалось, что никто не уточнял — чем именно она может заболеть. И не заболела ли уже — глубоко и безвозвратно.
fin
По заявке Prosto_YA! "Когда твоя девушка больна..."
У Кати в комнате почему-то всегда было очень душно: она запирала двери, окна, и свет еле-еле пробивался сквозь плотные занавески. Инна в замешательстве повертела в руках ярко-оранжевый апельсин — как будто не могла принести больной подруге что-то менее банальное, в самом-то деле. Она неловко заправила прядь волос за ухо; откашлявшись, отчего-то очень смущенно спросила:
— Ну, и как ты?
Катя улыбнулась — как всегда открыто, сверкнув белыми зубами. Она приподнялась на локте, и кружевной ворот ночной рубашки чуть съехал вниз, открывая белое гладкое плечо.
— Нормально. А вообще, конечно, очень глупо было заболеть в середине мая, м-да.
Катя всегда говорила немного виновато, всегда как будто оправдывалась; порою Инну это раздражало, горячо и почти беспричинно, но обычно большие катины глаза — с поволокой вины — выглядели безумно трогательно. Инна против воли улыбнулась.
— Да ладно. В самом-то деле, не выпускной же. Экзамены ты сдашь, я уверена.
Катя печально вздохнула — мол, тебе-то легко говорить. Она неожиданно резко дернула занавеску на окне, и слишком яркий свет хлынул в комнату. Лучи заиграли в катиных светлых волосах; Инна улыбнулась уголком рта. Подруга была очень красива, но при этом — трогательна и невинна, как фея. Ее наивность порою почти бесила, а Инна была не по годам цинична — во всяком случае, она сама так считала.
Катя потянулась, и рубашка обтянула упругую грудь с по-девичьи вздернутыми острыми сосками; казалось, жара сконцентрировалась вокруг ее разворошенной кровати. Инна тряхнула короткими волосами, на мгновение зажмурилась. Ей было странно горячо, и неожиданно сладко тянуло внизу живота. Она знала, что это такое и как это бывает, но совершенно не представляла, что могло быть причиной всего этого. Ну не на Катя же, правда? Не легкая, такая чистая в своей наивности Катя, которая в свои почти шестнадцать лет никогда не целовалась с мальчиками и даже думать не смела о сексе.
Инна, конечно, тоже никогда не целовалась, но ей-то и не светило, в общем. Она была слишком высокой и худой; короткие темные волосы по-мальчишечьи обрамляли острое лицо, и весь класс звал ее дылдой. Просто удивительно, как она могла подружиться с красавицей-Катей.
Инна вздрогнула, когда голос подруги прозвучал у нее почти над ухом:
— Эй, Иннка, ты чего? Тебе плохо?
Катина рука лежала у нее на плече, да и сама Катя была близко-близко — так, что тепло ее тела ощущалось сквозь тонкую рубашку. Полосы на цветных обоях плясали и поминутно превращались то в кривые, то в ломанные линии. Инна как во сне обняла Катю за талию, притянула ближе.
— Да что ты, все в порядке… Все в порядке… — она шептала, закрыв глаза, а под веками у нее взрывались фейерверки.
Катя прижалась в ответ, обеспокоенно мазнув Инну прохладными, чуть влажными губами по лбу — нет ли температуры.
— Может, это я тебя заразила, а? Инн?.. Инна!
Глаза Кати были взволнованными, большими и снова очень виноватыми; ее губы чуть приоткрылись в тревожном возгласе. Инна чувствовала худую катину спину под своей ладонью, чувствовала ее грудь, чувствовала губы, которые как-то оказались уже на щеке — и не могла даже двинуться с места.
«Да что же это?..» — промелькнуло в голове, а потом Инна быстро, неумело и жарко поцеловала свою лучшую подругу. Чтобы через секунда ощутить бешеные удары собственного сердца и лихорадочно думать: «Бежать, бежать, бежать отсюда, бежать…».
А Катя только неумело прижималась губами к губам и, отстранившись на мгновение, шептала: «Заболеешь, Инна, заболеешь, как я».
Инне совершенно невпопад подумалось, что никто не уточнял — чем именно она может заболеть. И не заболела ли уже — глубоко и безвозвратно.
fin
РиКа Инверс хитрая,пафосная и с тапками Brighella, меррси)
Melancholy262 мне Инна более близка спасибо)